Переводческий бизнес – итоги 2017

Обзор основных событий ушедшего года.

1) Новая расстановка сил на рынке

На первых позициях вместо группы из 5-6 компаний примерно одного масштаба теперь выделяется два лидера с выручкой более 1 млрд. Они работают в совершенно разных нишах и придерживаются разной стратегии.

• ABBYY/Трактат вырвались за 1 млрд выручки благодаря слиянию
• Janus Worldwide пробил миллиардный порог за счет органического роста за рубежом

В то же время две другие лидирующие компании разделились на организации меньшего размера, увеличивая разрыв в размере.

• Logrus International разделился на Logrus Global и Logrus IT
• от Транслинка отделилась его питерская часть под руководством Александра Орлика, которая теперь входит в ГК СВ Групп

Размер – не главное в переводческом деле, но для некоторых целей он имеет значение: это и маркетинговые ресурсы, и масштаб производства. Кроме того, часть заказчиков в целях управления рисками выбирает исполнителей с расчетом, чтобы их контракт не превышал 25% выручки подрядчика.

2) Международная экспансия Janus WW и пары других российских компаний

Janus Worldwide превратился в одно из крепких средних мировых MLV (многоязычных бюро) с штаб-квартирой в Вене и присутствием в 11 странах. У компании более-менее централизованная служба продаж и множество локальных производственных подразделений со штатными переводчиками. Доля российских клиентов в выручке компании теперь не превышает 40%. Под руководством Константина Иоселиани за последний год компания нарастила зарубежную команду продаж, наняла американский топ-менеджмент, открыла производственный офис в Аргентине, обновила технологическую платформу и вступила в консорциум. Все эти шаги в сочетании с новой маркетинговой программой направлены на то, чтобы привлекать конечных клиентов за рубежом на мультиязычные проекты с бюджетом около $1 млн.

Другие примеры экспансии:

• Алексей Герин (Транслинк) открыл офис в Сингапуре, теперь прицеливается на Токио.
• Литерра налаживает продажи в Китае.

3) Интеграция ABBYY LS/Трактат

Объединенная компания стала лидером российского рынка в денежном выражении, т.к. 80% выручки исходит от российских клиентов.

Интеграционный проект такого масштаба сложный, и в Европе, где сделки по поглощению случаются регулярно, интеграция нередко проваливается. Но “Трактабби” (это прозвище компании дали в отрасли, пока не представлен новый бренд) удалось достичь успеха. Я посетил их новый офис в декабре и увидел там именно формирующуюся единую структуру, а не две независимые команды.

В течение полугода с момента заключения сделки генеральный директор Алексей Шестериков работал над оптимизацией и превращением двух раздельных структур в единое целое. Вместе со своей командой он объединил производственные отделы, отделы маркетинга и продаж, поддержки клиентов, делопроизводства, мигрировал три CRM и две TMS, создал новый бренд и стратегию. По словам Алексея Шестерикова, оптимизация дала примерно 10%-ное снижение расходов, а единая маркетинговая служба теперь генерирует по 600 лидов в месяц.

Не обошлось и без трудностей, конечно.

4) Смена собственника переводческой компании «Недра»

В середине 2017 года Издательский дом «Недра» сменил собственника. Новым владельцем стал Валерий Гулев, опытный нефтяник, в прошлом занимавший должность управляющего директора Gazprom EP International B.V. Следом за сменой собственника обновилась и команда. Пост главного управляющего директора занял Павел Соболев. Возглавлявший издательский дом «Недра» до этого Глеб Фомин перешел на руководящую должность в отрасль энергетики, а начальник переводческого отдела Олег Маларев вернулся в таможенную сферу.

5) Рост МПК и предпосылки для создания новой ассоциации

Московский переводческий клуб продолжает набирать обороты. Новогоднее мерориятие МПК по количеству участников стало крупнейшим за историю клуба и собрало руководителей почти всех основных переводческих компаний страны. Расширился состав правления, в прошедшем году в дополнение к “трем капитанам” из Janus WW, Logrus Global и Neotech в него вошли АКМ, ABBYY LS, AG .translate и Эффектифф.  Клуб учредил премии, опубликовал проект устава и организовал подписание договора об ограничении недобросовестной конкуренции (т.е. джентельменского согласия руководителей не переманивать агрессивно друг у друга сотрудников).

Пока что клуб остается площадкой для общения, но постоянно идут разговоры о создании формального отраслевого объединения. В России после краха НАПКома (Национальной ассоциации переводческих компаний) и НАПКома-2 союза бизнесов нет. В то же время большинстве стран Европы, в США, Японии и Китае ассоциации переводческих компаний работают. Некоторые из них очень успешны, например, британская, японская и венгерская. Они продвигают рекомендации по закупкам заказчикам и госзаказчикам, работают как отраслевой “рупор”, а также организуют обучающие курсы и семинары.

В России создание ассоциации на мой взгляд осложняется тем, что нет выделенной администрации для такого союза. МПК руководит совет конкурирующих компаний, которые по определению должны заниматься в первую очередь своим бизнесом. По моему опыту, все прошедшие испытание временем ассоциации живут за счет наемного руководства, заинтересованного в бесконечном сохранении своей должности.

6) Зарубежные гранты стартапам Speakus и Inten.to

Два переводческих стартапа из России в прошлом году получили зарубежные гранты.

Speakus – это система для устного синхронного перевода, в которой вместо дорогостоящего и громоздкого оборудования в качестве приемников используются мобильные телефоны. Созданная Русланом Мусиным и Игорем Гусевым компания победила в конкурсе правительства Ирландии на грант в €50 000, открыла юрлицо и счет в Дублине, и теперь готовится к мировой экспансии. Speakus создавался как технологическая платформа для бюро переводов, но продажи через партнеров по России не пошли, и сервис получил развитие как компания устного перевода за счет прямых продаж организаторам мероприятий. Решение с мобильными телефонами позволяет организовывать синхрон на стадионах, под открытым небом и на аудиторию в тысячи человек, чем выгодно отличается от традиционного оборудования.

Inten.to – это value-added посредник для перепродажи машинного перевода (МП). Платформа определяет с помощью алгоритма, какая технология МП лучше подходит для конкретной комбинации языков по качеству и цене, а затем поставляет перевод именно от этой технологии клиенту. Т.е. вместо того, чтобы подключать Google Translate, Microsoft Translator, Promt, IBM и прочие “движки”, заказчик может подключить один Inten.to и через него пользоваться лучшей для данной языковой пары технологией. Грант в $100 000 Inten.to дал университет Berkeley, и впоследствии со-основатель компании Константин Савенков перебрался из Москвы в Калифорнию.

Прекрасно, что российские стартапы линготеха могут получить гранты за рубежом, жаль, что это приводит к утечке мозгов. Российским акселераторам стоит обратить внимание на переводческую отрасль и создать больше возможностей внутри страны.

7) Переориентация Cloud Interpreter на сурдоперевод и проект Сурдо-Онлайн

Пока Speakus прицеливается на организаторов мероприятий и составляет планы захвата мирового рынка, первый российский сервис устного перевода с использованием мобильных устройств нашел другую нишу – удаленный сурдоперевод. Cloud Interpreter заключил контракты с омским отделением Фонда социального страхования (пилот ФСС), с центрами МФЦ в Москве и с салонами Beeline. Пилот проводили и в отделениях Сбербанка в Уфе.

Также в нишу сурдоперевода онлайн зашла компания «Сурдо-Онлайн» Алексея Мельника. Ей удалось заключить договоры с сетью аптек «Столички» в Москве, с МФЦ Дубны и с ЦОНами в Казахстане.

В момент запуска Cloud Interpreter ориентировался на массовую аудиторию: туристов, отели, любые учреждения. Но b2c проект оказался нереализуемым в России без партнера плана сотовой компании. В отличие от США, у нас нет таких же бюджетов и требований обеспечивать перевод каждому, например, в больницах и в полиции. Поэтому новой областью применения для платформы стал сурдоперевод. В этой сфере бюджеты уже выделены на законодательном уровне в форме льгот для слабослышащих граждан, но им пока сложно воспользоваться этими льготами, так как не всегда удается организовать визит, скажем, в банк в сопровождении сурдопереводчика. Удаленный сурдопереводчик – куда более простое решение.

Другой вопрос: хватит ли одного сурдоперевода чтобы платформы выжили и начали развиваться?

8) Косинус Пи – новая конференция/конкурс устных переводчиков

Профессор МГУ имени Ломоносова и владелец переводческой компании Et Cetera Марклен Корнубаев организовал конкурс устных переводчиков Косинус Пи, который сходу привлек более 500 человек – огромную для отрасли аудиторию. Для участия в конкурсе была создана ИТ-платформа. Синхронисты регистрируются и получают в определенное время видеопоток длиной 20 минут, который должны отсихронить с домашнего компьютера. Запись перевода выкладывается на сайт, где ее затем могут оценить и прокомментировать члены жюри. После отборочного этапа онлайн финал конкурса состоялся в МГУ 30 сентября, и в нем приняли участие многие персоны, в том числе наблюдатель от международной ассоциации устников AIIC Джулия Погер, переводчик Горбачева и владелец “Русской переводческой компании” Павел Палажченко, известный лингвист Светлана Тер-Минасова, представители крупных заказчиков и переводческих компаний.

Одним словом, Косинус 2017 года прошел с неожиданным размахом (500 человек – это аудитория Translation Forum Russia в рекордном 2012 году), и теперь Марклен стартует следующий конкурс в Москве уже в апреле. При наличии партнеров, Косинус планируют провести и за рубежом.

9) Тендеры перевалили за 1.5 млрд рублей

Объем заказа переводов через тендеры на публичных площадках продолжает быстро увеличиваться, за три года он вырос в 2,5 раза и сейчас превышает 1,5 млрд рублей ($27 млн). На графике столбиками обозначено количество процедур по законам 223 и 44, а линией – их суммарный объем в денежном выражении. Я замерял эти показатели по программе Селдон Тендер в ноябре, а затем умножил на 12 месяцев, поэтому итоговая цифра в проекции на графике может слегка отличаться от действительной.

Одно очевидно: при суммарном объеме российского рынка в $300 млн (это с учетом выручки от иностранных клиентов и субподрядов), $27 млн в тендерах – это передел примерно 10% рынка каждый год. Тендеры коммодизируют услуги (нивелируют разницу в сервисе между компаниями) и убивают цены до уровня себестоимости. Это произошло не только в России, но и в других странах. Например, в Великобритании – там в этом году на этой почве разорилась крупная компания устного перевода Pearl Linguistics, в Прибалтике, и т.д. В России эффект на рынок просто более заметен, поскольку у нас множество предприятий с государственным участием, и они обязаны размещать свои заказы через тендеры. Самый яркий пример – заказы Росатома и его подразделений, где цена страницы упала до 150 рублей. Методика Росатома такова, что конечная цена в прошедшем тендере превращается в начальную максимальную цену в следующем. В результате, когда одно из бюро выставило нулевые цены на некоторые языковые пары в контракте, где объема по этим парам не было, впоследствии закупщики Росатома столкнулись с необходимостью организовывать конкурс с начальной максимальной ценой перевода страницы 0 рублей. Многомиллионные тендеры на атомный перевод по 150 рублей все еще остаются проблемой в 2018 году (по ссылке свежий тендер, в котором никто не хочет участвовать), и пока не ясно, как добиться решения ситуации.

Для исполнителей рост влияния тендеров означает, что им необходимо приспосабливать компании к тому, что тендеры будут неотъемлемой частью их жизни, либо переставать ориентироваться на российский рынок с его госпредприятиями.

Заказчикам же стоит менять процедуры. Недостаток тендеров для заказчиков в том, что эти процедуры дают большое преимущество компаниям-лоукостерам, которые выигрывают за счет снижения цены, но потом оказывают услуги низкого качества. Это может быть плохой перевод, более медленная скорость, чем необходимо, слабое обслуживание – на чем-то же надо экономить, чтобы получить цену ниже, чем у конкурентов. Одно из решений – делать не только тендер, но и пилотные проекты с 2-3 избранными исполнителями, прежде чем размещать основную часть объема. Это позволяет получить более четкое представление о качестве услуг.

10) Тендер Сбербанка

Исключением из общего правила стала закупка Сбербанком финансовых переводов с максимальной ценой в 70 млн рублей и стартовой ценой страницы от 850 до 1400 рублей в зависимости от требуемого уровня качества. При сравнении предложений цене отдали вес лишь 35%, а качеству тестовых переводов – 65%.

В конкурсе участвовал весь цвет российского рынка (за исключением локализаторов), а победила компания ЭЛС, уже имеющая солидный опыт сотрудничества со Сбербанком и знакомая с терминологией.

Конкурирующие компании, конечно, по-своему интерпретировали результат конкурса. На мой взгляд, в данной ситуации важно, что финансовый перевод для крупнейшего банка страны выполняется с упором на качество, а не на цену. Не понаслышке знаю, что служба переводов в Сбербанке предъявляет очень высокие требования к каждому переводу и регулярно и скурпулезно оценивает работы по методике с баллами за ошибки. В будущем в организации может даже появиться специализированный софт для оценки качества переводов. Quality Evaluation уже активно применяют за рубежом крупные заказчики, особенно в сочетании с машинным переводов, но в России на стороне клиента оценку чаще делают субъективно.

11) Первые инициативы объединения руководителей штатных отделов переводов

Как и руководителям переводческих компаний, начальникам отделов переводов на предприятиях есть что обсудить между собой. В прошлом году состоялись как минимум три встречи за закрытыми дверьми – без бюро переводов. Мне удалось побывать на одной из них и получить информацию со второй. Озвученные вопросы сильно отличались от того, что обычно можно услышать на встречах исполнителей.

Вкратце, вот какие вопросы показались мне самыми животрепещущими для руководителей служб переводов:

• Как составить регламент работы внутри предприятия

Регламенты нужны для отношений с другими отделами, которые наперегонки присылают заказы и часто имеют свои взгляды на качество перевода. Регламент определяет очередность выполнения внутренних заказов, методику оценки качества и работы с претензиями. В качественные регламенты также записывают KPI отдела, условия для передачи заказа на аутсорсинг, взаимодействие с экспертами внутри компании для проверки терминологии, тендерные процедуры и использование технологии.

• Как выстроить отношения с исполнителями

Заказчики в организациях чувствительных к качеству перевода, например, в финансовой сфере, готовы хорошо платить исполнителям. Но по мнению заказчиков, те постоянно делают ошибки и нарушают условия договоров. В тендерах сами исполнители сбивают цены, а потом задерживают сдачу переводов, присылают работы недостаточно высокого качества или теряют документы. Судя по обсуждению, эти проблемы касаются ведущих компаний в топе рейтинга.

• Где нанять хороших специалистов в штат

Руководители отделов переводов всегда ищут себе в команду переводчиков высокого класса, но готовы предложить оклад только по сетке компании. Как правило, речь идет о 70 000 рублей в Москве в месяц или порядка 45 000 рублей в Питере. Переводчики с опытом на такие деньги идти в корпорацию не согласны, они могут заработать больше во фрилансе. Молодые переводчики согласны, но мало что могут предложить организации – их необходимо учить и учить. Одним словом, разрыв в ожиданиях работодателя и соискателя.

Нераскрытыми остались вопросы, которые обычно находятся в ведении служб локализации – CMS, интеграция, переводческий софт. Вопрос централизации лингвистических ресурсов, который, по моему мнению, для служб должен быть очень важен, на мероприятии задвинули на второй план. Далеко не все предприятия нуждаются в централизации или могут получить от нее выгоду. В конце концов, англо-немецкая память переводов и глоссарий неприменимы в российском подразделении, например, BMW.

12) Профстандарт «Переводчик» пустили на общественные слушания в отрасль

Профессиональные стандарты (ПС) – закрепленный Минтруда перечень умений, необходимых каждому члену профессии. Как правило, между государственными попытками мягкой стандартизации и отраслевой практикой – непреодолимая пропасть. Но в данном случае влияние есть.

• переводчиков-штатников в компаниях с госучастием теоретически могут начать тестировать по ПС;
• на основе ПС будут строить программы вузов;
• если в ПС запишут экзамены, сертификацию, постоянное повышение квалификации, то это создаст рынок для школ переводчиков;
• включение техсредств в компетенции создаст рынок для CAT-инструментов;
• могут появиться новые требования к нотариально заверенным переводам (кому дозволено их выполнять).

В этом году гнебольшую группу, которая готовила профессиональный стандарт “Переводчик” до этого, пригласили на Translation Forum Russia и устроили на конференции полномасштабные общественные слушания проекту. В результате многие представители отрасли и, в том числе бизнес, узнали о том, что ПС готовится, и смогли повлиять на его положения. Теперь дело движется медленнее, но зато с учетом мнений широкой общественности.

Сейчас рассматриваются положения о том, чтобы сделать аттестацию переводчиков без образования (т.е. создать Центры оценки квалификации) и сформировать реестр переводчиков для нотариата.

13) Смарткат – первая российская CAT-tool, у которой получилось

Платформа для перевода Smartcat декларировала 6,5-кратной рост продаж за 2017 год. По словам гендиректора Ивана Смольникова, основным драйвером роста выручки стали платежи через систему. В отличие от всех других аналогичных инструментов SC позволяет оплачивать труд переводчиков и субподрядных агентств и берет за это комиссию в пределах 10%. Иван пока не называет абсолютных цифр, кроме размера команды – 75-78 человек — и оценки загрузки платформы – значительно “больше 100 млн слов, но пока менее 1 млрд слов в месяц”.

Учитывая опубликованный график, штат компании, объем в словах и тот факт, что последний раунд венчурных инвестиций SC привлекла полтора года назад, я предполагаю, что Smartcat получила за прошедший год по меньшей мере 100-150 млн рублей. Эта цифра не включает общих объем платежей через платформу, а только ту часть, которая остается в компании. Ситуация быстро меняется – судя по графику, с июля 2017 года продажи растут практически экспоненциально.

Основная часть новой выручки идет из России, а также из географий, которые пока не сильно охвачены конкурирующими облачными продуктами (Индия, Китай, Турция). В отличие от конкурентов, которые получают большую часть денег с продажи лицензий по количеству пользователей, бизнес-модель SC с оплатой за слово позволяет системе получать хороших доход от переводческих компаний даже с небольшим штатом.

У Smartcat получилось набрать базу пользователей и стать практически mainstream-продуктом на мировом рынке. Предыдущие попытки практически все не увенчались успехом: textin не вышел за рамки материнской компании, “Темой” пользовались всего несколько бюро, “Марфа” уже почти три года в разработке. Исключение – Across, продукт, который, как оказалось, создан на базе новосибирской разработки. Но им все же занимается немецкая, а не российская компания.

14) Реестр недобросовестных поставщиков

В ноябре прошлого года ФАС включила ООО «Проф Лингва» в реестр недобросовестных поставщиков из-за уклонения от заключения договора после победы в тендере с ФГБУ «РЭА» Минэнерго. Решение несколько ослабило конкурентные позиции «Проф Лингвы» в электронных торгах, так как попавшее в реестр ООО обладало солидным опытом, т.е. портфелем выполненных контрактов по ключевым тематикам. Во многих конкурсах критерию “опыт” придают вес от 30% до 70%.

Тем не менее, включение одного из ООО в реестр на бизнесе отразилось слабо. ГК «Проф Лингва» продолжила участвовать в тендерах с помощью двух других своих юрлиц. Уже через две недели после решения ФАС компании удалось отыграть опорного клиента у другой московской переводческой компании.

«Профлингва» – более молодая но амбициозная компания в двадцатке рейтинга. Владелец фирмы Андрей Кузнецов бросает вызов более крупным игрокам и сложившемуся годами статусу-кво за счет чуть более агрессивной тендерной и ценовой политики. Конкуренты, естественно, стараются противодействовать.

15) Скандал с переводом на китайский в Зарядье

Новый резонансный скандал с переводом указателей. После Dom Youth в 2013 году в Петербурге мощный отклик в СМИ получил перевод на китайский язык указателей в парке «Зарядье» в Москве, открывшемся 11 сентября 2017. Красную площадь на указателе перевели как “Красную колбасу”, а Собор Знаменского монастыря – как “храм и монастырь недоумевающих редких гостей”. Подробно об этом написал блогер Варламов. Артемий Лебедев, чья дизайнерская компания занималась оформлением указателей, свалил вину на подрядчика. В программе “Вести” сообщили, что дизайнер предположил, что перевод сделал «студент за 1000 рублей».

Остается надеяться, что горький опыт намотают на ус, и следующий перевод указателей в Москве будет делать профессиональная компания.

События в одну строку:

• Смена операционного руководства в Эго и Palex
• Архив Multilingual на русском языке от Logrus Global
• На Кубке Конфедераций используется удаленный синхрон через вещательный центр
• Рост объемов переводов в тематике криптовалют и появление специалистов по этой теме
• Российские агентства стали чаще пользоваться машинным переводом в дополнение к памяти переводов
• Первая российская система управления устным переводом разработана в РПК
• ABBYY LS закрыли отдел телефонного перевода
• Продолжение суда над причастными к “Рабикону-К”
• Keywords Studios приобрели Sperasoft – российско-американскую компанию, занимающуюся разработкой игр (основатели – Игорь Ефремов и Алексей Кудряшов).

Автор: Константин Дранч, www.translationrating.ru